Кажется, некоторые сериалы просто выстреливают и все — такая у них карма, пришло время, все готовы. Их обсуждают везде. Кто-то восторгается, кто-то ругает, но все смотрят. Не знать, о чем этот сериал, становится неприличным.
В случае с «Эйфорией» HBO — все так же. И это не удача, а тонко рассчитанный эффект. Разбираемся, как его добились.
Мотивация и перестраховка
Чтобы начать анализировать, почему «Эйфория» получилась именно такой, нужно помнить о двух факторах:
1. Запредельная конкуренция на рынке. HBO сейчас непросто — новый собственник, недавний уход исполнительного директора, популярность Amazon, Netflix и Hulu, а еще задача удержать высокие рейтинги после финала «Игры Престолов» и «Чернобыля».
2. Личный опыт. Режиссер Сэм Левинсон — бывший наркоман с яркой историей неоптимальных выборов в подростковом возрасте. Он часто говорит, что ему важно поделиться пережитым. Ради других, естественно.
И мужчина, мастурбирующий на камеру перед подростком, и насилие, и девочка на наркотиках, которая любит другую девочку, которая раньше была мальчиком — это все чья-то правда.
Такой ответ на любые обвинения в too much дает и режиссер, и исполнительница главной роли — Зендея. То есть они не просто хотят порвать чарты, а выступают на стороне тех, кто не может сам рассказать о своих психологических травмах.
Погружение, а не реализм
Режиссер Левинсон говорит, что они сразу решили делать каждый эпизод «эмоциональной интерпретацией реальности», а не самой реальностью.
Чтобы режиссер со сценаристом могли контролировать каждую деталь съемочного пространства, школа и большая часть зданий построены в павильонах. Левинсон утверждает, что так они смогли показать не просто локации, а места как продолжение страхов и желаний героев.
Реалистично воплотить некоторые задумки получилось бы только в студии. Именно так снята сцена из первой серии — когда главная героиня Ру возвращается из туалета после приема наркотиков.
Для этой сцены построили отдельное помещение в виде коридора, установили его на огромную вращающуюся платформу и крутили вокруг оси, как мясорубку. Всех людей и предметы в комнате крепко зафиксировали. Только главная героиня летала от стены к стене — и отыгрывала «приход».
Весь сериал снят на одну линзу. Это позволило сделать картинку стабильной (вижуал на одном уровне, без изменений) и субъективной (ощущение, что смотришь на все глазами героя).
Кадры меняются, но общее ощущение остается. Почти все съемки в движении сделаны с тележки или рельсов, съемок с руки в сериале почти нет. Это тоже добавляет вижуалу стабильности.
За спецэффекты в «Эйфории» отвечала Сандра Стюарт. В основном она работает над тяжелыми атмосферными фильмами — в ее списке драма «Старикам тут не место» и хоррор «Дьявольский». Мрачного много во всей «Эйфории», а особенно — в серии с карнавалом.
Одна из сцен Джулз на велосипеде. Источник: blacknerdproblems.com
Координация интимных сцен
Чтобы интимные съемки были не только реалистичными, но и психологически безопасными для участников, HBO пригласил Аманду Блюменталь и Мию Скетчер. У обоих за спиной впечатляющий опыт в откровенном сериале «Любовники».
Аманда и Миа обсуждают каждую сцену со сценаристом и режиссером, чтобы понять, как ее должны воспринять зрители. Потом доносят это актерам, проговаривая с ними движения и эмоции. Такой подход еще называют #MeToo-friendly. Наличие координатора — надежная гарантия, что потом никто никого не засудит.
Еще Аманда и Миа отвечают за то, чтобы близость на экране выглядела убедительной. Их тренировала опытная Алишия Родис — первый координатор интимных сцен на HBO. Это под ее началом снимают все adult-сцены в «Двойке» — сериале про рассвет порно-индустрии в Нью-Йорке в начале 1970-х.
Ру и Джулз. Источник: HBO
Нереальный грим — от ресниц до пенисов
Гримером в «Эйфорию» пригласили Даниэлу Дэйви. В индустрии она с 2012 года, и уже стала звездой. Например, работала на съемках «Лунного света», который, кроме трех «Оскаров», взял 226 других кинонаград.
О Дэйви говорят, что она своими мейкапами переносит сторителлинг на новый уровень — делает так, чтобы грим начал играть мега-важную роль в развитии сюжета.
Даниэла к образам подходит системно. Под каждую героиню «Эйфории» у нее был отдельный мудборд. На один из них попала фотография джазовой легенды Нины Симон с кристаллами на веках — это вдохновило ее на образ для Мэдди, чирлидерши и девушки Нейта — самого пугающего героя «Эйфории».
Нина Симон, indiewire.com (слева), Алекса Демье в роли Мэдди, HBO (справа)
По словам Дейви, грим должен двигать историю вперед, но не перегружать картинку, чтобы не отвлекать. Именно поэтому гример отказалась от тяжелого темного макияжа для Джулс — и почти в каждой серии на ее лице были брызжущие солнцем тени и хайлайтеры.
Джулз и один из ее ярких образов. Источник: bigworldtale.com
Дейви отвечала не только за сумасшедшие мейкапы, которые сейчас повторяют тысячи бьюти-блогеров и обычных девушек. В «Эйфории» она гримировала жертву избиения и добавляла видеогеничности почти 30 пенисам для сцены в раздевалке.
С гениталиями в целом пришлось поработать. Например, для одной из сцен нужно было сделать микрочлен — не больше 6 см в эрегированном состоянии. Пришлось привлечь стороннюю компанию по нестандартным спецэффектам. Чтобы получилось реалистично, Дэйви даже расписала ТЗ.
Точечная целевая
Продюсеры «Эйфории» учли результаты исследований, которые проводились для хрестоматийной «Сплетницы» и более свежего «Ривердэйла». Статистика просмотров и фокус-группы показали, что средний возраст зрителей teen-TV — от 27 до 37,5 лет.
«Эйфория» целилась не в подростков и даже не в их родителей. Аудитория, которую должна была зацепить (и зацепила) эта история, — зрители с детьми от 5 до 10 лет. У них еще все относительно спокойно, но впереди много неизвестности. Сериал поднимает в них тревогу и неуверенность — те же чувства, которые испытывают главные герои.
Больше, чем техника
Не все составляющие успеха «Эйфории» можно разобрать на молекулы.
Это не первый сериал о проблемных подростках. Не единственная история самоопределения в старшей школе. Здесь и квотербек, и его подружка-чирлидерша, и толстая девочка в очках, и криминал, и танцы. Все как обычно — но фантастичнее и одновременно честнее.
В первом сезоне «Эйфории» нет и не может быть хэппи-энда, но есть надежда. Финал оставил одни вопросы, и в сети уже десятки интерпретаций, которые то дополняют, то противоречат друг другу.
Сцена из последней серии «Эйфории». Источник: hollywoodreporter.com
«Эйфория» зацепила — и не только благодаря шумихе. Последнюю серию первого сезона посмотрели 5,6 миллионов — в десять раз больше среднего количества зрителей для этого сериала. Для сравнения: последняя серия суперпопулярного «Большая маленькая ложь» была выше медианы всего в шесть раз.
В 2013 году Тед Сарандос, директор по контенту в Netflix, сказал: «Мы должны стать HBO быстрее, чем HBO станет нами». И тема подростковой жизни должна в этом помочь.
В начале 2019 года Netflix выпустил «Половое воспитание» — драмеди сериал о половом созревании, отношениях и самоопределении подростков. Его посмотрели более 40 миллионов «домохозяйств» (так Netflix считает рейтинги). Можно считать «Эйфорию» ответом на этот пасс, а можно не связывать. Но что-то общее точно есть.
Самый близкий «наш» аналог «Эйфории» — фильм Мирослава Слабошпицкого «Племя» 2014 года, который получил три награды в Каннах. «Племя» — мир без детства — такой же, как и в голове у главной героини «Эйфории». Но у «Племени» продолжения не было, а история про подростков HBO уже пошла на второй круг.